Эксперт, осматривавший тело Ангелины Моисеенко, убитой в с. Лощиновка 27.08.2016 г., отказался в суде сообщить точное время смерти девочки. И сдвинул это время на час вперед.

Олега Галева, эксперта Измаильского филиала Одесского областного бюро судебно-медицинской экспертизы, уже допрашивали 10 декабря в режиме видеоконференции, закончить допрос должны были в январе, но не смогли из-за плохого интернета, поэтому пригласили Галева 14 марта в Приморский суд.

Адвокаты обвиняемого Михаила Чеботаря пытались узнать у эксперта, какими методиками он пользовался при установлении времени смерти. Напомню, что 10 декабря Галев рассказал, что использовал метод определения давности наступления смерти по степени развития трупных пятен. Изменение при надавливании цвета пятна и время возвращения его в первоначальное состояние измеряется в секундах или минутах, что позволяет определить давность наступления смерти. При этом Галев использовал динамометр. Он рассказал, что при надавливании динамометром силой 2 кгс/кв.см, в течение 3 сек трупные пятна исчезали и восстанавливали свою окраску за 3,5 минуты, что соответствует давности наступления смерти от 12 до 8 часов. Он также использовал метод образования идиомускулярной опухоли (мышечного валика), который наблюдается в срок 6—8 часов после смерти от резкого удара по средней трети двуглавой мышцы плеча тупым предметом с узкой поверхностью. Эксперт использовал в качестве тупого предмета ребро своей ладони и ударил ею по плечу жертвы, но опухоль не образовалась. Значит, сделал он вывод, смерть наступила более 8 часов назад. Он зафиксировал время исследования – 9.25. На основании исследований эксперт сделал вывод, что время смерти девочки могла наступить в промежутке между 22.00 26 августа и 01.25 27 августа. Однако во время длительного допроса 10 декабря, отвечая несколько раз на вопросы судей Иванова и Попревича, эксперт сдвинул время смерти до 2 часов ночи. Это значительно приближает время смерти к времени, когда, по мнению прокуратуры, было совершено преступление – с 2.30 до 3.00.

Адвокаты не случайно интересовались, какими методиками пользовался эксперт. Существует несколько методик и таблиц, которые эксперты используют при стандартизированном исследовании, и они существенно отличаются друг от друга.

Галев сказал, что использовал стандартизированное исследование, но какое – не признался. То отказывался отвечать на вопрос, то ссылался на текст исследования, дескать, там все написано, то не помнил. Но когда Сергей Иванив его прямо спросил, брал ли он вообще на осмотр места происшествия какие-то методики и таблицы, признался, что ему достаточно его богатого опыта, чтобы определить время смерти, не заглядывая в учебники. Адвокат Иванив предложил ему взять в руки распечатанные таблицы Туровца и Кононенко и сказать, какие он использовал: “Извините, если мы не можем перепроверить, каким образом вы пришли к этим выводам, они будут ненадлежащими. Посмотрите на таблицы и скажите, есть ли тут та таблица, которой пользовались вы”. Галев отказался.

Тогда адвокат решил зайти с другой стороны. Он попросил эксперта зачитать выводы из протокола осмотра трупа и попросил определить, какой стадии восстановления пятен это соответствует – стадии гипостаза, которая продолжается в течение 12 ч после смерти; стаза (диффузии), наблюдается с 12 ч с момента смерти и длится до 24 ч; имбибиции, которая развивается на вторые сутки после смерти

Галев зачитал выдержку из протокола осмотра места происшествия (осмотр начат в 9.00 и закончен в 11.30): «трупные пятна синюшно-фиолетового цвета расположены на задней поверхности тела. При стандартном давлении на них динамометром силой 2 кг на кв. см в течение 3 секунд бледнеют и восстанавливают цвет через 3,5 минуты». Но отвечать, какой стадии это соответствует, отказался.

Иванив: – Какую стадию трупных пятен вы описали?

Галев: – Я не хочу отвечать на этот вопрос.

Иванив: – Вы согласны, что если пятно бледнеет и восстанавливает свой цвет – это вторая стадия, стаз?

Галев: – Я описываю не методику, я описываю то, что я видел, нажимал….

Иванив: – Вы вообще определяли стадию трупных пятен?

Судья Иванов: – Если в экспертизе отмечено, значит, определял.

Иванив: – В экспертизе не отмечено. Правильно я понял, что вы сейчас подтвердили, что во время проведения экспертизы вы не учитывали стадию развития трупных пятен?

Галев: – То, что я исследовал, я записал в протоколе.

Такие же расплывчатые неконкретные ответы и по второму исследованию – по методу идиомускулярной опухоли. Ни таблиц, ни методик. Галев сказал, что ему это не нужно, потому что у него богатый профессиональный опыт

Адвокат Лещенко тоже пытался узнать у эксперта, какой методикой он пользовался при определении давности смерти по трупным пятнам и по опухоли, какой стадии соответствовало то, что он увидел утром 27 августа. Тщетно. Подтвердил только свой вывод о давности смерти, наступившей от 12 до 8 часов до начала исследования тела.

Допрос адвокатов прервал судья Иванов. Дальше вопросы задавали судьи.

Иванов: – 8-12 часов – с какого времени?

Галев: – С момента осмотра, 9.25.

Попревич: – Как все-таки суду выйти на время смерти? В обвинительном акте сказано, что преступление происходило с 2.30 до 3 часов – наносились удары и т.д. Как быстро наступила смерть?

Галев: – Смерть – это процесс. Даже если она наступает быстро, еще некоторое время человек живет. В этом случае смерть наступила за несколько минут. Но затухали все органы несколько часов. Поэтому при осмотре места происшествия в первый раз я указал время смерти от 8 до 12 часов. Второй раз осматривал тело уже в морге, когда прошло несколько часов. Исследовал в динамике изменение трупных пятен. Время смерти может иметь отклонения.

Я подтверждаю, что смерть наступила с 22 часов до 1.25. Но возможна погрешность на час. То есть и 2.30 может включить.

Лещенко: – Значит, можно утверждать, что время смерти не раньше, чем 10.25, и не позднее, чем 1.25?

Галев: – Это средние показатели, могло наступить и на час позже.

Лещенко: – Но 2.30 – это значит, прошло 6.55. Могут трупные пятна при таком времени смерти бледнеть за 3.5 минуты?

Галев: – Я не написал в акте «возможно». А сейчас в суде говорю, что в акте было пропущено слово «возможно», что это усредненные показатели. Что возможно в этот промежуток времени.

Лещенко: – Возможна ли вторая стадия, стадия стаза, раньше 6.55? Да или нет? Четко отвечайте.

Галев: – Я уже неоднократно отвечал вам и вашему коллеге.

Лещенко: – Ни разу вы мне еще не ответили. Может вторая стадия соответствовать времени 6.55? Или вы даете суду заведомо неправдивые ответы.

Галев: – Я все написал.

Лещенко: – Скажите четко, когда она могла умереть? Прямой вопрос. Сколько прошло времени с момента смерти до момента осмотра тела?

Галев: – Я не могу четко сказать, потому что усредненное, ориентировочное. С 22.25 до 1.25 – это усредненное. Но возможно, как господин судья сказал…

Лещенко: – Да не судья, вы даете показания!

Галев: – Я не могу достоверно ответить.

Лещенко: – Зачем вы говорите суду неправдивую информацию? Никогда еще в истории исследований не было, чтобы на стадии гипостаза было меньше 8 часов. И почему вы тогда не указали в акте, что могло быть меньше времени, чем 8 часов? А в суде говорите по-другому?

Эксперт постоянно повторял, что все зависит от индивидуальных особенностей человека, но на вопрос, какие индивидуальные особенности девочки он учитывал, ответить не смог.

Прокурор Светлана Кологрева задала вопрос, каково было положение жертвы по отношению к травмирующему предмету. Галев ответил, что удары наносились с разных сторон, поэтому синяки, ссадины и другие травмы были расположены по всем телу.

Татьяна Герасимова. Видео – Светлана Подпалая.