Эта трагедия – в трех актах. Первый акт, самый жуткий, разыгрался глубокой ночью 27 августа 2016 г.
На заброшенном пустыре в селе Лощиновка Измаильского района пьяный упырь насиловал и убивал восьмилетнюю девочку. Сначала просто бил, чтобы она успокоилась, потом насиловал, потом, чтобы скрыть следы первых двух преступлений, убивал. Ему пришлось вонзить орудие преступление (по версии следствия – отвертку) в ее грудь несколько раз, чтобы оборвать маленькую жизнь… Сельчане слышали какие-то крики, но подумали, что насилуют взрослую женщину, и не стали выходить.
Екатерина вернулась домой поздно ночью – убирала в баре после поздних посетителей. Зашла в комнату, где спали сын и дочка. Укрыла четырехлетнего Валерика, кинула взгляд на кровать Линочки – пусто. Как безумная, металась всю ночь по селу…
Нашел мертвую девчушку рано утром сосед, поднял на ноги сельского голову, тот – полицию. В этот же день был задержан Михаил Чеботар – друг детства Александра – отчима Лины и мужа Екатерины. Одежду Михаила, всю в крови, обнаружили в мешке, на котором спал во дворе своего полуразрушенного дома его отец. Как позже рассказала журналистам Екатерина, она никогда бы не поверила, что спокойный Михаил, который часто помогал ей в уходе за детьми и защищал Лину, способен на такое: «Не знаю, что на него напало» …
Видео Игоря Бутрова
О том, чем занимался ночью отчим Лины, информация противоречивая. В том же интервью телевизионщикам Екатерина говорит, что до часу ночи муж был дома, потом побежал ей помочь столы занести. В это время – с часу до полтретьего, пока супругов не было дома, и произошло преступление, говорит Екатерина. Такой же версии событий придерживалось и следствие, а теперь эта версия перекочевала и в обвинительный акт.
Но есть и другая информация о том, чем занимался в ту ночь Александр, отчим Лины. Мой коллега, собкор газеты «Факты» Александр Левит побывал в Лощиновке по «горячим следам» и, опросив односельчан погибшей, местных полицейских, написал: «По словам сельчан, задержанный по подозрению в убийстве был знакомым отчима девочки Александра. Якобы накануне вечером Александр и Петр вместе выпивали в баре, где работает мама погибшей. Когда женщина вернулась домой, она застала пьяного мужа спящим, а дочки на месте не было. Кинулись искать…» (Под именем Петр мой коллега зашифровал имя подозреваемого на тот момент Михаила Чеботаря).
Мама 20-летнего Михаила – цыганка. Именно от этого обстоятельства и сдетонировали события второй части трагедии – погромов цыганских домов и выселения ромов из Лощиновки. Преступные действия в отношении людей, никакого отношения не имеющих к убийству, поддержал сельский сход, постановивший выселить ромские семьи из Лощиновки. К сожалению, правоохранительные органы смогли сделать только одно – уберечь беженцев от расправы, но за уничтожение их имущества никто, насколько известно, не был наказан. На сегодняшний день практически никто из ромов в село не вернулся…
Видео Ирины Золотаревой
Третья часть трагедии разыгрывается сегодня, в тиши судебных залов. В начале января начался судебный процесс по обвинению Михаила Чеботаря в изнасиловании и убийстве. На мой взгляд, процесс этот должен находиться под пристальным вниманием общественности и СМИ не только из-за огромного общественного резонанса дела и серьезных нарушений прав людей, которых выселили из домов лишь потому, что они ромы. У адвокатов обвиняемого есть серьезные опасения: на скамье подсудимых – невиновный человек. Вот сообщение на странице Центра общественных свобод: “З огляду на конфліктний потенціал, закладений у цій трагедії, на цю справу звернув увагу Антидискримінаційний Центр Меморіал (Бельгія), який вже понад 10 років займається захистом прав національних меншин.
“У нашій практиці досить часто зустрічалися кримінальні справи, де основним “доказом” вини було етнічне походження обвинуваченого. Тому ми і звернули увагу на справу про вбивство в Лощинівці. Ще до суду у багатьох склалося переконання, що винні місцеві роми. Жителі та влада села вимагали виселення всіх ромських сімей, дійшло до масових виступів і погромів. Але суд має бути вищим за упередження та незалежним від тиску розгніваних людей. Тільки такий суд зможе розібратися, що сталося, та прийняти правильне рішення у цій непростій справі”, – переконана Стефанія Кулаєва, керівниця Антидискримінаційного Центру Меморіал.
На думку сторони захисту, ця справа є «класичним прикладом» інквізиційного процесу. Слідство було неповним та однобоким, для вибиття зізнань до підозрюваного застосовували тортури. Під час досудового розслідування були виявлені факти причетності до скоєного злочину іншої особи, на що неодноразово зверталася увага слідчого. Але клопотання захисту були відхилені та не перевірені обвинуваченням. Тож є усі підстави вважати, що слідство вже призначило “цапа-відбувайла”, керуючись виключно національністю обвинуваченого, замість того, щоб здійснити усі необхідні дії для встановлення вбивці малолітньої дитини”.
Для того, чтобы разобраться с ситуацией, Центр правового мониторинга “Достоинство” взял под свое наблюдение ход этого судебного процесса. Для начала мы сделали анализ судебных решений по делу, выложенных в открытый доступ – на сайте Реестра судебных решений.
Итак, уголовное производство началось сразу же, как только измаильские полицейские задержали Чеботаря, – 27 августа. Вели дело следователи областного следственного управления Нацполиции Украины. По закону, срок досудебного расследования уголовных преступлений – два месяца. Судя по информации из решения Приморского суда от 20.12.2016 г., из-за невозможности раньше получить выводы молекулярно-генетических экспертиз прокуратура Одесской области этот срок увеличивала дважды: сначала до четырех месяцев – до 27 декабря 2016 г., потом до пяти месяцев – до 27 января 2017 г.
Но внезапно, за месяц до окончания следствия, 29 декабря 2016 г. обвинительный акт поступает в Измаильский горрайонный суд. Почему полиция и прокуратура так заторопились? Не потому ли, что 12 марта у двоих судей Измаильского суда, которые специализируются на рассмотрении уголовных дел, заканчиваются полномочия, а один из этих судей входит в коллегию по рассмотрению дела Чеботаря, и после этой даты новую коллегию сформировать будет невозможно?
Из-за этой спешки пресекаются все попытки адвокатов заставить следователей изучить другую версию событий. В частности, адвокат обращается к следователю ГУ НП Ю.В. Дорош с ходатайством провести очную ставку между его подзащитным и одним из свидетелей, а также провести следственный эксперимент. Но 26 декабря 2016 г. следователь отказывает защитнику. Также она отказывает в проведении другого следственного действия: запросить разрешение суда на получение доступа к телефонным переговорам и СМС-уведомлениям одного из свидетелей преступления на протяжении ночи 27 августа. 23 января 2017 г. жалобу адвоката на действия следователя рассматривает суд Приморского района и закрывает производство по жалобе, потому что досудебное следствие уже закончено.
19 января Измаильский горрайонный суд выносит решение о назначении судебного рассмотрения. И тоже отрубает все попытки адвоката вытребовать у мобильного оператора информацию про переговоры и СМС-ки все того же свидетеля. Не удовлетворяет суд и ходатайство о возврате прокурору обвинительного акта на доработку. Единственное, что удалось адвокату – через Апелляционный суд изменить подсудность и отправить дело на рассмотрение из Измаила в Киевский районный суд г. Одессы по причине окончания полномочий 12 марта двух судей Измаильского суда.
7 марта состоялось первое заседание Киевского суда г. Одессы, описание которого заслуживает отдельной статьи.
(Окончание следует).
Автор – Татьяна Герасимова.
